Хижина Хагрида

[Камилла Белая]

На следующую ночь слизеринка тихо пробралась к пристройке и, прикоснувшись к заветным камням определённое количество раз, открыв её дверь, смогла попасть на изрытую норами поляну нюхлеров. Достав уставшего зверька из-под мантии, она посадила его на траву и тихо погладила. Кольцо она уже с пальца сняла, и это не было чревато укусом.
- До свидания Пантаргюэль, сказала она тепло. Пусть твоё богатство украсит твою нору, распорядись им мудро!
С нежностью бросила последний взгляд на создание, развернулась и вышла из расширенного пространства на чуть морозный уже воздух в отдельно стоящую дверь.

 

[Арнелла Гапочка]

Гуляя по замку молодая когтевранка решила прогуляться до хижины. Но перед этим ей надо переодеться ведь на улице идёт дождь и довольно прохладный ветерок.

Зайдя в комнату второкурсница надела достаточно тёплый свитер в цвет своего факультета, а сверху тёплое пальто. Собравшись направилась на выход из комнаты, а в дольнейшем и из замка.

Молодая девушка быстро побежала до хижины и также быстро зашла внутрь.

Арнелла осмотрела помещение, в хижина небыло ни души. Это и к лучшему ей хотелось посидеть одной.

Заварив чашечку кофе второкурсница присела на кресло. Быстро выпив кофе она решила нарисовать вид из окна так как не часто здесь бывает.

Достав пергамент и перо она начала рисовать через час рисунок был готов. Собрав всё в портфель она отложила его и ещё какое-то время сидела у окна. Вдруг девушке захотелось прогуляться под дождём.

Одев пальто она вышла из хижины. Она гуляла около двух часов и как только она замёрзла она быстро зашла в хижину и забрав свой портфель направилась к входу в замок.

 

[Арина Козлова]

Чутье подсказывало Арине, что её путь уже подходит к концу. В надежде, что больше на улицу ей не надо будет выходить, девушка пошла к Хижине Хагрида, куда и направлял её бывший ребус.
Было уже без двадцати минут семь, на улице все стемнело и температура воздуха значительно упала. Четверокурсница шла по тропинке и держалась из последних сил, что бы зубы предательски не стучали от холода. Волосы развивались и намертво спутывались между собой от ветра. Когда девушка наконец дошла до старой хижины, она раскрыла скрипящую дверь и как только зашла тут же захлопнула её за собой. Очки слегка под запотели от перепадов температур, поэтому она решила снять их и положить на стол. На котором тут же увидела коробочку с шоколадным печеньем внутри. Арина поставила на плиту чайник и начала понемногу прибираться в помещении, раскладывая все на свои места и вытирая пыль.
Когда чайник наконец нагрелся, юная Гриффиндорка налила себе полную кружку зеленого ягодного чая и начала пить его, заедая шоколадными печеньками.
Наклонившись завязать шнурки на ботинке, она вдруг обнаружила, что весь пол хижины истоптан белыми, будто из муки, такими же маленькими суматошными следами. В голову ученицы снова начали лезть различные вопрошающие мысли о происхождении и сущности этого загадочного существа.
Арина решила не ждать слишком долго и собрала все свои вещи, после чего быстрым шагом направилась к Хогвартсу, в надежде не замерзнуть слишком сильно.

 

[Таша Калашникова]

Сегодня ветра не было. Деревья не шумели листвой, было слишком тихо, так, что можно было услышать свои мысли. Казалось, что они сейчас вырвутся наружу. За прошедшие несколько дней много чего произошло. Девушка успела поплакать, посмеяться, расслабиться, нормально пообщаться за какое-то время. Прошлая ее встреча с подругой произошла довольно странно, в какой-то степени негативно, отчего Таша потом думала, что она такого сделала, что разозлило ее подругу.

Откинув эти мысли в сторону, пятикурсница, натянув на голову капюшон мантии, неспеша продолжила двигаться к хижине. Это место хранило в себе много приятных воспоминаний и слизеринка надеялась, что будет хранить ещё столько же. На плече болталась авоська, в которой лежал в несколько раз сложенный пергамент и пастель. Сегодня ночью старосте приснился сон, в котором был человек. Она помнила его телосложение, цвет волос, одежду. Но вот лицо... девушка никак не могла его вспомнить.

Выудив из сумки скомканный лист и черного цвета пастель, темноволосая дорисовала некоторые недостающие части. А лицо, оно оставалось пустым. Небрежные линии были разбросаны на этом месте, которые множество раз стирались и рисовались заново. Но ничего похожего воплотить не удалось.

Таша заглянули в небо. Облаков не было. Были видны звезды. Слизеринка сразу же отыскала знакомые созвездия и принялась их рассматривать, в какой уже раз.

 

[Арнелла Гапочка]

Второкурсница вышла из замка. На улице пошёл первый снег. Самое красивое время из всего времени года.

Молодая когтевранка шла по двору Хогвартса и любовалась пресной погодой. Блестящий снег хрустел всё сильнее с каждым шагом.

Юная девушка гуляя достаточно долго и забыв обо всём. Только через два часа Арнелла замёрзла и направилась к хижине и зайдя внутрь она осмотрелась.

Заварив чашечку кофе второкурсница просто сидела и грелась не думая ни о чём. В какой-то момент ей пришло сознание того что ей срочно надо вернуться в замок переодеться к чаепитию и поднять тортик и пирожные в гостиную.

Быстро собравшись она вышла из хижины и не хотя уходит обратно в замок молодая когтевранка шла очень медленно дабы ещё чуть-чуть наслаждаться прекрасной погодой как ни как первый снег выпал. Подойдя к замку девочка с не желанием зашла внутрь и отправилась на кухню.

 

[Miss Lestrange]

Две первокурсницы решили выйти прогуляться после тяжёлой учебной недели, развеяться, подышать свежим воздухом.

Медленно прогуливаясь, они направлялись к Хижине Хагрида. Почему именно туда? Девочка и сама толком то и не понимала. Но если идти гулять, то можно и туда.

— Хм.. Как прошла неделя? Есть хорошие отметки? — спросила девочка, решив начать с самых обычных вопросов. — Уже.. Не совсем скоро, но приближается конец семестра. Скоро наконец на второй курс! — радостно проговорила девочка, осматриваясь вокруг.

Уже совсем совсем скоро зима. Деревья чуть ли не потеряли все листики, а потому, находя эти самые листья на дорожке, она специально наступала на них.

 

[Виолетта Камышникова]

Первокурсница оглядывала природу. Конечно, было темновато, но это было не удивительно - ноябрь, близиться ничто иное как декабрь - зима.

Вдруг услышался вопрос Милены - слизеринки, которая прогуливалась с Виолеттой. Девушка ответила:
- Неделя прошла для меня не самым удачным образом. Несколько дней чувствовала себя плохо, точнее говоря приболела, именно поэтому не посещала лекции. Посетила за неделю наверное две-четыре лекции, думаю, не более того. Как у тебя прошла неделя? -ответив, брюнетка в то же время и задала вопрос, чтобы завязать разговор.- И правда, скоро конец семестра. Ты волнуешься из-за экзаменов? Я, если честно очень переживаю по их поводу. Перейдя на второй курс я бы хотела попасть на досрочный, чтобы перейти на третий и погулять по Хогсмиду. - закончила юная волшебница, что была из семейства магглов. Точнее, как недавно выяснилось не совсем.

Гриффиндорка думала о том, рассказать ли Милене о недавно произошедшем. Письмо уже неделю не покидало её кармана, будто ждало того, что его кому-то покажут.

 

[Miss Lestrange]

— Я на этой неделе посетила все лекции. Но не помню, чтобы получала какие-либо отметки. Мне кажется, что эта неделя зря прошла. Ничего практически не успела. — Ответила гриффиндорке юная слизеринка, глянув на подругу. — Честно? — и снова посмотрела куда-то вдаль. — Страшно от одной только мысли о них. Если не сдам - то все пропало. А я не могу быть уверена на все сто процентов, что все пройдет просто прекрасно. Не хочу разочаровывать родителей, поэтому, думаю, я скоро начну целые дни проводить за учебниками. Не очень хочется завалить все экзамены. — в голосе девочки слышалась частичка, как страха, так и надежды на то, что все у нее получится.

— Тоже, если получится, по возможности переведусь на первом же досрочном переводе. Очень хочется открыть себе дорогу в Хогсмид. Хогвартс может наскучить, а так хотя бы развеяться получится. — быстренько проговорила Лейстрендж, ненадолго замолчав. В темноте было плохо видно, но это не мешало девочке пытаться рассмотреть все и вся.

 

[Виолетта Камышникова]

-Слушай, я хотела бы тебе о кое-чём рассказать.. Если ты не против.. Ты же не против? - Виолетта ожидала ответа.

 

[Miss Lestrange]

— Нет, не против. О чем хочешь рассказать? Что-то произошло? — спросила девочка, поглядывая на юную гриффиндорку.

Как обычно, девочка была одета через чур не по погоде, какие-то юбка с кофточкой, да и только. Потому, как только подул ветерок, по рукам девочки пробежались мурашки.

— Ух, довольно таки холодно сегодня.. — пробормотала девочка себе под нос, ожидая того, что первокурсница начнет свой рассказ.

 

[Камилла Белая]

Небо было очень тёмно-серым и непроглядно-мягким, напоминало широкое брюхо длинношерстного кота размером с космос. В нём зарождались редкие маленькие снежинки, проявлялись на его фоне и, медленно кружась, росли, приближаясь к земле, чтобы упасть на спины предшественников, похоронить никому ни нужную свою уникальность среди миллиардов павших сородичей, слившись с ними в единую белую массу, чувствовать общность судьбы, пока весна не освободит от этого тяжелого, но всё же приятного чувства.
Камилла лежала на снегу, раскинув руки и ноги. Если бы она шевелила ими, получился бы неплохой снежный ангел, учитывая ширину рукавов тёплой мантии. Но она лежала тихо. Серо-зелёный шарф туго обвязывал нежную её шею, холода она не чувствовала. Светлые волосы разметались по снегу. Несколько напоминая щупальца португальского кораблика, выброшенного непогодой на белый, песчаный берег. Только вот там, где живут португальские кораблики, вовсе нет таких белых берегов. Прозрачными своими, почти белыми глазами девочка пила что-то, что было разлито за снежными облаками, там, куда взгляд не пробивался. Сердце наполняло очень странное чувство, будто всё уже позади. Будто не будет более никаких испытаний, никаких преодолений, битв. Будто всё уже потеряно, будто нет никакого завтра. Всё, что есть - это растянуты в вечность несколько минут перед завершением странного, неразгаданного танца бытия. Это чувство было очень спокойным. Она попыталась слиться в фантазиях с теми, кто на самом деле похожим образом встретил последние свои моменты жизни. Просто побыть с ними, чтобы потом ради них встать и идти. По желанию только своего сердца бы она не встала. Так и лежала бы, пока бы её на засыпал снег. Но разум был с ней честен, фантазии он питал крайне скудно, и третьекурсница сливалась лишь с собственным одиночеством.

 

[Алфи Трэверс]

Парень, под безутешным покровом ночи, медленно передвигался по тропинкам замка. Снег же мягко шелестел, падал на землю и блестел, придавая особенно весёлое настроение. Голова была пуста - от этого и мысли в ней переплетались в огромный снежный ком, а после образовались чудного снеговика, чьи пуговки были из маленьких осколков страшных воспоминаний; рожицу состряпали самые тёплые моменты; тонкие веретеновидные ручки связали обрывки чего-то старого: может, когда-то они были чем-то счастливым или... Или совсем другим! Уже не вспомнить, понимаете? А самое главное - ведёрко на голове - было сложено из чувств. Таких, которые бы поместили в это самое ведёрко. Да, оно небольшое, но такое светлое! Может, даже мягкое!..
А парень продолжал изучать тропинки. Да, он провел в замке много времени, но каждый, даже самый северный и грязный уголок паба, был знаком лучше, а потом и становился роднее, чем стены волшебного... Волшебной обители, да. Не дома, не жилища, не тем, что должно было заменить каждое из указанных, а лишь некая обитель, куда можно прийти, оставаясь с кровом над головой. Подобное радовало лишь отчасти: он хотел свой дом. Обустроить все так, как хотелось ему. Как желала его скромная душа. Но подобное осталось лишь скромным и самым чистым желанием хитрого и проворного слизеринца.
Отртяхнув рыжие волосы, которые сверху покрылись маленькими кристаллами снега, он поправил курку, шумно и глубоко вдыхая морозный воздух!... Слишком уж холодный - заставил парня прокашлится. И вновь собрать себя по маленьким кусочкам вновь в чудного снеговика, а потом.... А потом он резко упал спиной в снег, разведя руки в сторону, словно маленькая птица, что желала поскорее расстаться с домом, обрести покой, что лишь казался таким, а не являлся. Из груди вырвался весёлых хохот, что растормошил кроны елей, стоявший неподалёку... Сейчас было хорошо. И холодно. Но так хорошо!..

 

[Камилла Белая]

На светлые ресницы для взгляда собеседников практически незаметные, но в реальности вполне себе существующие, налипли снежинки, они почти не таяли, молчаливое, укрытое густой, лохматой облачностью небо получило изломанное, размытое белое обрамление. Теперь то, что видела девочка, походила на прорубь во льду в очень глубоком месте. С маленькими, медленно танцующими, поднимающимися вверх пузырьками. "А был ли ритуал, или он только почудился мне, потому что я потеряла сознание от холода, только приснился? А учитель? Существует ли он на самом деле? Или это только голос в моей голове, злые шутки подсознания? Воображаемый образ, чем-то похожий на отца, но принявшего тёмную свою сторону, а потому выжившего? Глубокая тоска болью пронзила сердце. "Отец не мёртв. И я его спасу. И маму тоже. Как бы мне ни хотелось сдаться, я не могу позволить себе думать о том, что их уже нет".
Будто в ответ на бескомпромиссную решимость беспомощной девочки ночь прорезал хохот. Весёлый такой, искренний.
Камилла могла смириться с молчанием тёмно-мохнатого неба, с ледяным сострадание зимы, медленно укутывающей её саваном, но в человеческим смехом над её одиночеством - нет. Слизеринка отреагировала инстинктивно, по-змеиному быстро. Пришли считанные мгновения, и родившийся в её уже не чувствовавших холод пальцах плотно слепленный, тяжелый комок снега полетел прямиком в сторону источника звука. Девочке было всё равно, что будет дальше. Может быть, весёлый парень придёт и сейчас сапогом наступит ей на горло, избавив от лишних мыслей. Она не успеет доказать, что умирать ей рано, что столько всего ещё она сделать должна, не успеет доказать даже самой себе. Просто услышит хруст ломающихся позвонков....

 

[Алфи Трэверс]

Парень лишь тихо лежал на снегу, продолжая громко смеяться, будто был единственным во всем мире. Он не знал стеснения, не знал стыда, а просто делал. Делал то, что велело сердце. Раз за разом, день за днём. И так вся его неумелая жизнь сплеталась во что-то серьёзное, многовековое. То, что останется после него. А останется лишь шлейф веселья, беззаботности и... Вовсе не разгильдяйства, а чего-то спокойного. Того, что приносит умиротворение оставляя тревогу, обязательство и наши обещания. Ведь в конце концов, если не поклялся в чем-то - можно и не делать. За слова же нас не станут ругать. А если и станут, то они - дураки!
Сделав определенное незамысловатое умозаключение, а после пытаясь наконец встать, в него прилетел нехилый комок снега! Такого холодного, что маленькие кусочки, попавшие под одежду, заставили парня невольно обернуться и немедленно убрать беспорядок с лица.
- Бррр, ну, и весело тут, конечно.... - Рыжий наконец встал и начал отряхтвать одежду, что не привело к какому-то понятному результату. Он сам был похож на снеговика, что не так давно вырисовывал у себя в голове. В очередной раз обернувшись, он заметил еле различимую белую фигуру, ровно на таком же пространстве. - Так-так-так, неужели юная леди решила отдаться простым человеческим забавам и запустить в недоджентельмена снежок? - слизеринец вновь ухмыльнулся. Он принимал маленький вызов в виде неуклюжего снежка в лицо. Принимал и гордился, что выбрали именно его. - Ну, что же, раз вы начали это первой, я не в праве отказываться, а лишь поддержу затею. - Парень зачёрпнул немного снега в большую ладонь, а после смартерил какую-то странную фигурку, что была похоже на какой-то треугольник что ли... Никак не шарик, или то, что в него прилетело несколько секунд раньше. - Принцесса, мне кажется, вы что-то обранили. - Через пару секунд он уже оказался рядом, оставляя на голове Камиллы тот самый треугольник, но только теперь он носил величественнгое звание - корона! А после отошёл на несколько шагов назад, делая поклон, и вновь дразня своими "почти джентльменскими" манерами.

 

[Камилла Белая]

В маленький мир, состоящий из тёмной проруби с пузырьками, одиночества и смеха пришли слова, наполнили его сиюминутным смыслом. Камилла узнала голос. Он принадлежал мимолётному видению - огневолосому слизеринцу, что подарил ей, отогревающейся в ночном заведении Хогсмида, живую алую розу. К слову, она до сих пор не развеялась и не завяла, жила в изумрудном фиале, отдалённо напоминающем бутыль, возле окна, дарящего ей скудный свет глубинных вод заледеневшего Чёрного озера. В в прорубь вверх ногами вплыл молодой человек с треугольной охапкой нега в руках и нахлобучил его ей на голову, на более-менее ещё тёплый лоб. "Замечательно, - подумала Камилла, - это чтобы я лучше осознавала бремя своей ответственности".
- Здравствуйте, прекрасный принц, - ответила она немного чужим, непривычным из-за положения тела голосом, тихим, чуть хрипловатым, = В моём королевстве лишь эти снежинки, что так красиво кружатся, падая вниз. Не думаю, что им нужны коронованные правители. Они внутренне свободны и неплохо со своей свободой управляются, чего нельзя сказать о людях. Они танцуют вольный танец. Зачем им я с короной, слепленной из поломанных тел их собратьев? Только если для того, чтобы быстрее растаять у меня на щеках, упав, не дожидаясь весны, не имея возможность вновь взлететь на небо. Ложитесь рядом, мой огненный принц. Будем дарить вечный покой снежинкам. Однажды, возможно, они нас отблагодарят, ответив тем же...

 

[Алфи Трэверс]

Парень слушал. Он внимал каждое движение, взгляд, фразу. Все было настолько мимолетно, так воздушного и сонно, что за зацепиться за реальность помогал лишь до дрожи ледяной снег. Хрустящий и мягкий, словно пуховое одеяло, укрывающее спящую землю. Своим холодом оно сохраняло тепло, как умело. Как ему позволил кто-то, кто подарил нещадный холод.
Набрав в руку немного снега и смастерив на этот раз круглый и ровный шарик, начал прицеливаться. Всего одна попытка - слизеринец не имел права на ошибку. Его учили стрельбе из лука, может, шарик вполне возможно сравнить со стрелой? Да, никак иначе. Стоит только высчитать траекторию, направить руку и...
- Принцесса, ваша корона немного потерпела... М-м-м, изменения, а поэтому я, великолепный принц, освободил вас от неприглядного бремени ответственности. - Рыжий подходил ближе, словно маленькая зверюшка. Маленькая, но до боли гордая и знающая себе цену. - Не поймите меня не правильно, подобное - не самовольничество и не свержение власти, а лишь очередной подарок. - Он оказался совсем рядом, пытаясь напугать лишь одним своим неприятно-веселым видом.- Что же... Принимаете скудный подарок?

 

[Камилла Белая]

Вымороженные светлые глаза тщетно продолжали пронзать то, что находилось за облаками. Голос был всё таким же странным - безэмоциональным, чуть хриплым.
- Наделяешь властью, метко целясь, сбиваешь короны. И всё это без унылых маггловских вздохов: никто не имеет права распоряжаться чужими судьбами! Да кто мы такие, чтобы решать? Как природа решила, так и будет! Или как решил Бог... И не важно, что решает он руками и волей вот таких, как ты. Быть может безумных, но определённо смелых. Ты мне нравишься, прекрасный принц.
Я принимаю твой дар, прими в ответ и мой. О величии жизни лучше всего думается, замерзая в сугробе. Тебе не обязательно верить на слово, можешь убедиться сам. И я не постесняюсь взять на себя ответственность и несколько затянуть нашу встречу здесь и сейчас.
Неестественно ледяная рука, больная совсем не тем холодом, что проникает в плоть и кровь на морозе, но неизлечимым, как клеймо необратимости, вцепилась в лодыжку юноши. Резко дёрнула на себя его ногу, лишая равновесия. Систематические тренировки физического тела дали о себе знать, действие получилось выверенным и сильным. Едва ли что-то подобное можно было ожидать от третьекурсницы.

 

[Алфи Трэверс]

Парень неловко повалился наземь. Его встретил удивительной теплоты и мягкости снег, что укутывал по умолчанию. Абсолютно точно можно сказать, что он пытался согреть и спрятать рыжеволосого юношу от страха и неприятной этого мира, что наполнен одними лишь противоречиями. И от белёсой слизеринки, что только что невероятным образом свалила его прямо в сугроб! Ну надо же такое придумать...
- Совсем меня не боитесь, да? - Парень сложил руки за головой, и направила свой взгляд к чудному ночному светилу, что помогало не забыться среди невольных сугробов и тьмы, что пыталась утащить за собой. - А хотя должны. Напомню, что мы знакомы лишь... Знакомы совсем немного! Не можете вы предложить, что я, к примеру, разозлюсь, достану палочку и... Скину большой комок снега прямо на Вас? Назовём это пока так. И что же... Совсем не страшно? - Рыжий перевернулся и подпер голову рукой, чтобы лучше разглядеть собеседницу. - Или мой сумасбродный вид вызывает лишь смех? - Он ухмыльнулся. - Знаю, что не располагаю к серьёзному разговору, но могли бы сделать вид, что хоть отчасти напуганы моим грозным видом!

 

[Камилла Белая]

"Возможно, я зря перешла на ты? Не слишком ли это фамильярным показалось? Возможно в том, чтобы лежать вместе в сугробе и обращаться друг к другоу официально есть особый шарм, который я упускаю?" - пронеслось в голове слизеринки. "Учитель успешно доказал мне, что с инстинктом страха, вопреки собственному убеждению, у меня более, чем всё в порядке. И в определённых обстоятельствах приходит он ко мне точно так же, как и ко всем волшебникам, наделённым хоть каплей разума. Что ж, попробую представить, почему нет", - девочка подошла к задаче ответственно. Вообразила себе его на месте Пожирательницы Албрицци, с летящими буйными, огненными волосами, вдохновлённо улыбающимся, обнажая острые зубы, в ритме танца биения сердца, переполненного жестоким восторгом, рассекающим плоть жертвы, как истинный художник наносил бы алое на полотно... Образ получился предельно естественным. Будто юноша на самом деле носил нечто подобное в душе, и оно лишь дремало, выжидая для проявления подходящее время. Только вот беда. Страха он так не вызывал. Лишь невольный восторг.
Чуть нахмурив еле заметные брови, слизеринка отогнала фантазию.
- Пожалуй да, я могу представить, что Вы уничтожаете что-то, что мне очень дорого из чистой прихоти, не разделяя понимание ценности того, что одним движением обрекаете на небытие... Но едва ли Вам идёт такое, право.
Девочка повернула голову к юноше, щека её легла на снег, ощутила холод как данность, которой противодействовать вовсе не требуется.
Водянистые, неподвижные глаза её уставились в его яркие и искристые.
- Страх и правда располагает к серьёзным беседам, приятно встретить человека, осознающего эту истину. Но мы можем пропустить этот нюанс и сразу перейти к разговору. Сиреневато- сизые губы дрогнули, краешки из приподнялись. Острая, как полумесяц, тонкая улыбка едва ли красила бледное лицо.

 

[Алфи Трэверс]

- Фамильярно-джентельменское общение вызвано лишь маленьким осколком невесомого разрешения, которого я так не услышал. А потому, осмелюсь предположить, Вам нравится подобное, юная леди.
Слизеринец вновь сложил руки за головой и принялся рассматривать небо. Сегодня что-то было немного по-другому. Почему-то привычные насмешки постепенно сходили на нет и... И всё из-за чудной компании! Как одна девочка, что, несомненно, не была сильно младше него, вдруг заставляла задуматься... Задуматься над чем-то серьёзным. Ну просто немыслимо! Серьёзного ему хватало в редких письмах родителей, наяву же хотелось веселиться, гулять по барам и жить мимолетными знакомствами. Но почему же подобное знакомство не стало таким, какими все были ровно до этого? Может, он сам не был готов отпустить что-то необычное и непривычные, оттого молитва его была услышана кем-то свыше, а позже - исполнена. Да, наверное, равно так и произошло...
- Знаешь, - голос парня был совсем тихим, будто он сам не осознавал, что произносит подобное вслух, - я привык, что вызываю лишь насмешливо-испуганный взгляд. Это, порой утомляет, а потому я не задерживаюсь долго. Но тебе удалось задержать меня, а поэтому спрашивай все, о чем хотела бы знать...